Неточные совпадения
Наши русые волосы и
белые зубы им противны; у них женщины сильно чернят зубы; чернили бы и волосы, если б они и без того не были чернее
сажи.
На дворе была уже весна: снег быстро таял. Из
белого он сделался грязным, точно его посыпали
сажей. В сугробах в направлении солнечных лучей появились тонкие ледяные перегородки; днем они рушились, а за ночь опять замерзали. По канавам бежала вода. Она весело журчала и словно каждой сухой былинке торопилась сообщить радостную весть о том, что она проснулась и теперь позаботится оживить природу.
— Дела как
сажа бела! Похвалить нельзя.
Наташке и самой нравилось у Кузьмича, но она стеснялась своей дровосушной
сажи. Сравнительно с ней Кузьмич смотрел щеголем, хотя его
белая холщовая курточка и была перемазана всевозможным машинным составом вроде ворвани и смазочных масел. Он заигрывал с Наташкой, когда в машинной никого не было, но не лез с нахальством других мужиков. Эта деликатность машиниста много подкупала Наташку.
— Наши с ma tante [тетушка (франц.).] дела — как
сажа бела! — отвечал, захохотав, Ченцов. — Она вчера ждала, что управляющий ее прибудет к ней с тремя тысячами денег, а он ей привез только сорок куриц и двадцать поросенков, но и то больше померших волею божией, а не поваром приколотых.
— Набрали целое стадо приказных, — ворчал он без умолку, — а они только папироски курят, сорят да перья сосут. Или теперича паутина — сколько ее на потолках набралось! — а как ты ее оттоле достанешь? Ты ее растревожь — ан она клочьями повисла; одно место на потолке
белое открылось, а прочее все точно
сажей вымазано. Самый, то есть самый у нас бедный суд!
«Да наши дела, как
сажа бела.
— И, батюшка, ваше сиятельство, кàк можно сличить! — с живостью отвечал Чурис, как будто испугавшись, чтоб барин не принял окончательного решения: — здесь на миру место, место веселое, обычное: и дорога и пруд тебе,
белье что ли бабе стирать, скотину ли поить — и всё наше заведение мужицкое, тут искони заведенное, и гумно, и огородишка, и вётлы — вот, чтò мои родители
садили; и дед, и батюшка наши здесь Богу душу отдали, и мне только бы век тут свой кончить, ваше сиятельство, больше ничего не прошу.
Под сценой было забранное из досок стойло, на гвоздях висели разные костюмы, у входа сидели солдаты, которым, поплевывая себе на руки, малый в казинетовом пиджаке мазал руки и лицо голландской
сажей. Далее несколько женщин белились свинцовыми
белилами и подводили себе глаза. Несколько человек, уже вполне одетые в измятые боярские костюмы, грелись у чугуна с угольями. Вспыхивавшие синие языки пламени мельком освещали нагримированные лица, казавшиеся при этом освещении лицами трупов.
Жена и Мирон ходили около Мити так осторожно, точно он был выпачкан
сажей. А через несколько дней Митя переехал в город, захватив с собою имущество своё: три больших связки книг и корзину с
бельём.
— Что, Капинет Петрович, — заговорил Авдей Михайлыч, — наши дела, как
сажа бела… Вот Гаврило Степаныч обезживотил нас; а только напрасно он нас обижает.
Таких удивительных роз, лилий, камелий, таких тюльпанов всевозможных цветов, начиная с ярко-белого и кончая черным, как
сажа, вообще такого богатства цветов, как у Песоцкого, Коврину не случалось видеть нигде в другом месте.
«Вот какая черная тень, даже удивительно!.. На человеке надета свитка
белее муки, а тень от нее чернее
сажи…»
Была между растениями одна пальма, выше всех и красивее всех. Директор, сидевший в будочке, называл ее полаты-ни Attalea. Но это имя не было ее родным именем: его придумали ботаники. Родного имени ботаники не знали, и оно не было написано
сажей на
белой дощечке, прибитой к стволу пальмы. Раз пришел в ботанический сад приезжий из той жаркой страны, где выросла пальма; когда он увидел ее, то улыбнулся, потому что она напомнила ему родину.
Приказный чертенок (все смеется, потирает руки). Мои дела, как
сажа бела. Добыча такая, что с сотворения мира и не запомню.
— Да, крестный, дела, что
сажа бела, — молвил Сергей Андреич.
— Чтó наши дела? — мрачно отозвался Василий Борисыч. — Мои-то дела что
сажа бела.
Направо далеко видна степь, над нею тихо горят звезды — и все таинственно, бесконечно далеко, точно смотришь в глубокую пропасть; а налево над степью навалились одна на другую тяжелые грозовые тучи, черные, как
сажа; края их освещены луной, и кажется, что там горы с
белым снегом на вершинах, темные леса, море; вспыхивает молния, доносится тихий гром, и кажется, что в горах идет сражение…
И надо же ему было вымазать себе где-то лицо
сажей. Но, увы! Это факт: одна щека у него черная, другая
белая. И часть века тоже задета
сажей.
Мы вышли на палубу. Светало. Тусклые, серые волны мрачно и медленно вздымались, водная гладь казалась выпуклою. По ту сторону озера нежно голубели далекие горы. На пристани, к которой мы подплывали, еще горели огни, а кругом к берегу теснились заросшие лесом горы, мрачные, как тоска. В отрогах и на вершинах
белел снег. Черные горы эти казались густо закопченными, и боры на них — шершавою, взлохмаченною
сажею, какая бывает в долго не чищенных печных трубах. Было удивительно, как черны эти горы и боры.
Сбежались музыканты, — вот так постирушка. По всем порткам, рубахам жирной
сажей следки понатопаны. Да и следки какие-то несуразные: то ли селезень с медвежонком
сажу на
белье месили, то ли обезьяна заморская, из трубы вылезши, на передних лапках по
белью краковяк танцевала…